«Диалог цивилизаций: права человека, нравственные ценности и культурное многообразие».
Выступление митрополита Смоленского и Калининградского Кирилла на семинаре
«Диалог культур и цивилизаций: мост между правами человека и нравственными ценностями»
(Париж, 13 – 14 марта 2007 года)

Уважаемый господин Председательствующий!
Уважаемые дамы и господа!
Дорогие братья и сестры!

Вначале хотел бы поблагодарить организаторов, которые собрали в Париже представителей различных религиозных общин, политических и общественных институтов для обсуждения столь актуальной темы, как права человека. Особенно я высоко ценю возможность выступать сегодня в стенах уважаемой международной организации, представляющей систему ООН и занимающейся вопросами науки, образования и культуры в мире. Учитывая сферу компетенции ЮНЕСКО, я бы хотел рассмотреть предлагаемую тему в перспективе культуры. Как хорошо известно, культура может иметь узкую и широкую трактовку. В узком смысле этого слова под культурой подразумевается определенная форма самовыражения, основанная на эстетическом начале человеческой природы. В широком смысле культурой называется вся совокупность ценностных ориентиров, которые направляют жизнь личности и общества. Следовательно, культура оказывает существенное влияние на политическую, социальную и экономическую жизнь общества.

Хорошо известно, что в настоящее время в мире существует множество устойчивых культурных систем, основанных на различных религиях и различном историческом опыте. В таком многоликом мире, конечно, возникает проблема взаимопонимания между культурами, потому что различия между ними могут вести не только к сотрудничеству, но и к конфликту. Однако опасность конфликта исходит не только из области отношений самобытных культур, имеющих свой географический ареал. В условиях глобализации неизбежно формируется культура, общая для всех народов мира. Международные организации являются носителями норм этой глобальной культуры. Ее предназначение состоит в том, чтобы она служила мостом между различными цивилизациями, а не стремилась подчинить их своим стандартам. Напротив, в последнее время все более заметным становится напряженность между тем, что принято называть универсальными ценностями, и самобытными культурами.

Сегодня такими универсальными ценностями признаются права человека. С самого начала права человека подчеркнуто формировались как светская ценность, которая могла бы быть понятна и принята всеми людьми, независимо от мировоззренческой позиции. В свою очередь светский характер этой концепции дает основание некоторым силам утверждать, что религия не может влиять на нее, а должна сама подчиниться ее нормам. Могу с уверенностью сказать, что многие религиозные традиции мира сегодня не ставят под сомнение то, что языком прав человека должен оставаться светский язык. По крайней мере, православная традиция не ставит это под сомнение. Но на корпус прав человека и их реализацию религиозное мировоззрение имеет полное право оказывать воздействие, так же, как и любое другое мировоззрение. Говоря о корпусе прав человека, я имею в виду набор конкретных прав и свобод. Известно, что этот перечень формировался постепенно, начиная с гражданских и политических прав, и до сих пор находится в процессе формирования.

Корпус прав и свобод не должен иметь догматического характера. Если мы повторим ошибку марксистов и будем догматизировать какую-либо из общественно-политических доктрин, объявляя всех с ней несогласных ревизионистами, то это не привнесет взаимопонимания в общество. Доктрина прав человека возникла в Западной Европе в определенных исторических условиях и может и должна эволюционировать вместе с меняющимся миром. Кроме того, важное значение имеет реализация прав человека. Например, свободу иметь огнестрельное оружие можно использовать для самообороны, а можно для того, чтобы ворваться в школу и расстрелять своих одноклассников. Другими словами, права человека дают возможности, но их использование зависит от мировоззренческой позиции относительно того, что есть хорошо, а что есть плохо.

Утверждая, что религиозные организации могут влиять на корпус и реализацию прав человека, я хотел бы пояснить, в каком направлении они стремятся это делать и с помощью каких средств. В прошлом году тема прав человека начала активно обсуждаться в российском обществе. Сейчас Россия стоит перед многими вызовами, и теперь переосмысливается многое из того то, что ранее казалось очевидным. В апреле прошлого года в Москве прошел X форум Всемирного Русского Народного Собора, посвященный теме прав человека. По ходу дела замечу, что Всемирный Русский Народный Собор – это международная организация, которая имеет консультативный статус при ЭКОСОС. На площадке Собора обсуждаются актуальные проблемы общественного развития с точки зрения самобытности русской культуры. Ежегодные мероприятия собирают представителей традиционных религий, власти и общества России, а также русских диаспор со всего мира. Возглавляет Собор Патриарх Московский и всея Руси Алексий II. Дискуссия, начавшаяся на Соборе, затем вылилась в российское общество и до сих пор не теряет своей живости.

Одним из исходных пунктов рассуждений Русской Православной Церкви на тему прав человека является свобода личности. Поэтому, когда сегодня кто-то говорит о том, что Русская Церковь, которая инициировала дебаты по правам человека, пытается устранить права человека или придумать какую-то новую их интерпретацию, то это неправда. Свобода неотчуждаема, поскольку она есть часть человеческой природы, созданной Богом. Если Русская Церковь будет проповедовать что-то другое, то она будет противоречить Божественному учению. Однако наша Церковь, а также общественные силы, которые ее поддерживают, утверждают необходимость сочетания прав человека с поддержкой традиционных нравственных ценностей в обществе. Но возникает вопрос, что это за ценности? Как они появляются в обществе – это предмет договора или эти ценности имеют некий универсальный характер?

Всемирный Русский Народный Собор ответил на эти вопросы, заявив в своей декларации, что существуют нравственные ценности, которые поддерживаются абсолютным большинством религиозных традиций мира, а также светских течений мысли. Чтобы сверить свои выводы с другими народами и религиозными традициями мира, Русская Церковь провела в прошлом году ряд консультаций. В мае прошли собеседования с Римско-Католической Церковью, и мы обнаружили, что наши Церкви имеют одинаковое видение многих проблем. В июле в Москве прошел саммит религиозных лидеров, в котором участвовали представители многих традиционных религий мира из 49 стран. Совет Европы также проявил интерес к поднятой Русской Церковью дискуссии. Под его эгидой прошли конференции в Нижнем Новгороде и Страсбурге. Мы убедились, что большинство религиозных традиций мира и некоторые светские течения мысли совпадают в определении контуров нравственных ценностей. Что же делать, если есть люди, несогласные с традиционной моралью, которой придерживается большинство людей планеты? Ведь демократия является особенно чувствительной к тому, чтобы в обществе люди разных взглядов не подвергались дискриминации? Как организовать общество так, чтобы большинство жило согласно своим ценностям, а меньшинство не подвергалось дискриминации? Эти вопросы подводят нас к рассмотрению того, каким Московский Патриархат видит механизм воздействия религии на формирование международных и национальных норм и ценностей.

К сожалению, развитие современного международного права нередко идет по пути навязывания взглядов различных меньшинств большинству жителей планеты. И в этом мы видим опасную тенденцию, угрожающую принципам демократии. Для того, чтобы обеспечить свободу и в то же время учитывать ценности большинства, на наш взгляд, необходимо определить, в какой сфере общества – публичной или частной – должны присутствовать ценности большинства и меньшинства. В частной сфере свобода нравственного выбора должна быть насколько возможно полной. Человек здесь может делать нравственный выбор по своему усмотрению, даже тот, который противоречит общественной морали. Другими словами, человек не должен дискриминироваться, если, например, он изменяет своей жене. Это соответствует словам апостола Павла: «Кто ты, осуждающий чужого раба? Перед своим Господом стоит он, или падает. И будет восставлен, ибо силен Бог восставить его» (Рим. 14. 4). В частной сфере может быть ограничение только того нравственного выбора, который связан с причинением вреда другому члену общества. Однако в публичной сфере любого государства должны допускаться распространение и поддержка только тех ценностей, которых придерживается большинство народа. Современное демократическое государство признает такую практику. Например, в ряде демократических стран существует запрет на создание нацистских партий. При этом такие запреты не вторгаются в сферу личных убеждений. Сам человек может придерживаться нацистских убеждений, но он никогда не сможет проповедовать их в обществе.

Возможность ограничений в пользовании правами человека определилось еще у истоков международного законодательства в этой области. Так, в Декларации прав человека 1948 года об этом идет речь в статье 29 пункте 2: «При осуществлении своих прав и свобод каждый человек должен подвергаться только таким ограничениям, какие установлены законом исключительно с целью обеспечения должного признания и уважения прав и свобод других и удовлетворения справедливых требований морали, общественного порядка и общего благосостояния в демократическом обществе». Таким образом, в декларации заложена идея, что права человека не могут быть абсолютной мерой, а должны согласовываться с рядом параметров.

В нормальном демократическом государстве та или иная система ценностей укрепляется в результате дискуссии, в которой без ограничения должны принимать участие разные мировоззренческие группы. Они представляют свою точку зрения, а большинство или соглашается с ней, или отвергает ее. Сегодня мы нередко сталкиваемся с искажением этого принципа, особенно на уровне международных организаций. Люди, имеющие свои частные взгляды, принадлежащие мнению меньшинства, стремятся через международные и национальные механизмы навязывать свое мировоззрение большинству. Когда разворачивается очередная борьба за права меньшинств, во многих случаях речь идет не о реальной угрозе жизни и счастью этих людей, а о желании навязать большинству свой образ мыслей и жизни.

В связи с этим хотел бы обозначить несколько проблем, общих для многих светских стран, в которых большинство принадлежит христианской культуре. Под давлением мнения религиозных меньшинств или секулярных кругов, представляющих меньшинство, происходит удаление христианских символов в публичных местах. Кому-то не нравится рождественская елка, вертепы, таблички с десятью заповедями, кресты на флагах многих европейских государств. Другие выступают за запрещение преподавания в школах религиозных предметов не потому, что кого-то заставляют их изучать – практически везде эти предметы преподаются по выбору, – а потому, что кому-то не дает покоя тот факт, что большинство людей добровольно приобщаеются к основам своей религиозной культуры. С тех же позиций некоторые люди возмущаются, когда представители власти встречаются с христианскими лидерами или вообще с религиозными деятелями. Государство, которое призвано защищать и охранять культурное и духовное наследие страны, легко от него отказывается в угоду мнению меньшинств, которые уже давно не испытывают давления, а изобретают новые поводы для борьбы против мнимой дискриминации.

Подобная ситуация складывается в отношении вопросов, затрагивающих нравственность, когда без ограничений происходит пропаганда безнравственного образа жизни. Конечно, люди нетрадиционной сексуальной ориентации не должны подвергаться оскорблениям и нападкам. Но нельзя навязывать положительное отношение к гомосексуальным связям через школу и СМИ, разрешать усыновление и преподавание подобным людям. Потому что преподавание и усыновление – это не только права гомосексуалистов, но и права других людей, которых они хотят усыновить или которым они собираются преподавать. В последнее время ассоциации, защищающие права сексуальных меньшинств, становятся все более агрессивными в своих лозунгах. Почему уже сегодня с такой энергией навязываются жителям большинства европейских городов гей-парады, которые вступают в противоречие с нравственностью большинства людей? Что дальше? На очереди уже стоит требование разрешить педофилию. Мы столкнемся с этим в ближайшем будущем, и нам скажут, что это тоже права человека. В Голландии уже существует политическая партия, которая выступает за такую свободу.

Православная Церковь сегодня предлагает возвратиться к пониманию роли прав человека в общественной жизни, которое закладывалось в 1948 году. Моральные нормы могут быть реальным ограничителем для реализации прав человека в публичной сфере. Конечно, подобные ограничения должны быть ясными и понятными обществу. А пока мы сталкиваемся лишь с тем, что некоторых пасторов, высказывающихся против пропаганды гомосексуализма, сажают в тюрьму. Для создания таких ограничений нужен диалог с религиозными организациями, отстаивающими нормы традиционной морали, как на национальном, так и на международном уровнях. Нередко даже в этом демократическом праве религиозным организациям отказывают. Порой это происходит под вполне благовидными предлогами. Один из приемов состоит в том, чтобы свести тему диалога цивилизаций к разговору о межрелигиозных отношениях. Особенно это стало выходить на первый план после 11 сентября 2001 года. Получается, что главная проблема межкультурной напряженности состоит в неумении религиозных традиций жить в мире и добрососедстве. Находится много посредников, в том числе среди людей далеких от веры, которые готовы предложить рецепты совместного проживания разных религий в одном обществе. Все эти идеи, как правило, сводятся к тому, что надо минимизировать влияние религии на общественную сферу и не давать ей право голоса в общественных дискуссиях под предлогом многокультурности современного мира. Подобные выводы для представителей религиозных традиций выглядят как идеологические приемы, направленные на обоснование отказа мировым религиозным традициям в равноправном диалоге по поводу формирования международно-правовых норм.

Современные международные организации должны сделать серьезный шаг к открытости не только светскому гражданскому обществу, но и религиозным организациям. В рамках ООН таким шагом могло бы стать создание Межрелигиозного Совета или Ассамблеи, где бы представителями основных религиозных общин мира обсуждались ценностные и социально-политические вопросы. Это нужно для того, чтобы не происходило навязывания через международные учреждения взглядов меньшинства большинству населения планеты, которое придерживается традиционной, религиозно обоснованной морали. В противном случае будет происходить дальнейшее отчуждение традиционных религиозных сообществ от секулярного прочтения прав человека.

Все сказанное свидетельствует: диалог цивилизаций – это не просто общие слова, не просто красивый лозунг. Он является сложным делом, которое не сводится к тому, чтобы научить религиозных людей нормам совместной жизни. Если секулярный мир откажется от патерналистского подхода к межрелигиозному диалогу, от права судить религии, и мы все сядем за круглый стол на равных, получится настоящий диалог, без которого не простроить справедливый и безопасный мир в условиях глобализации.

www.mospat.ru